Нет предела совершенству

Интервью Юрия Елагина,

руководителя Управления Федеральной антимонопольной службы по Тульской области

44 Федеральный Закон стал притчей во языцех задолго до вступления в силу. А с 1 января 2014 года заказчики стали хвататься за голову, а у контролирующих органов прибавилось работы. Но нововведения всегда даются нелегко. По словам руководителя Управления Федеральной антимонопольной службы по Тульской области Юрия Елагина, закон уже принят и действует, а значит остается только совершенствовать его и привыкать к новым схемам работы.

– Изменения вносятся в 44 ФЗ с момента его принятия Госдумой. Инициирует их в том числе и ваше ведомство. Это нормальная практика, или все же возможно принимать работающие законы?

–Возможно. И так должно быть, к этому надо стремиться. Безобразие, когда закон принимается одновременно с поправками в этот закон. Я не 44 ФЗ, а в общем.Сырые, недоработанные нормативно-правовые акты несут за собой громадные бюджетные затраты, а множество людей в различных государственных ведомствах заставляют занимается бесполезной работой.

Понятно, что в мире нет ничего совершенного, идеального, но к этому нужно стремиться, и законы должны приниматься максимально работающие. Если говорить применительно к 44 ФЗ, то можно сказать, что он работающий. Но он требует детальных доработок. Для чего, к примеру, контролировать закупку, размером до 100 тысяч рублей, или закупку питания для собак полицейских участков? А все эти вопросы проходит сейчас через антимонопольные органы. Это, на мой взгляд, чрезмерный контроль, который в конечном счете может принестии отрицательный эффект.

К примеру мы хотели бы проводить побольше самостоятельных плановых проверок, когда речь идет о размещении закупок на десятки и сотни миллионов рублей. Но не можем этого сделать, при нашей численности, мощности, просто не имеем времени и ресурсов, потому что рассматриваем жалобы, согласования. А хотели сосредоточиться на  более серьезных вопросах, где действительно может быть и коррупция, и нарушения, которые повлекут за собой громадные потери бюджета. Но это закон, который нужно соблюдать, как бы тяжело не было.Любое решение всегда лучше, чем никакого. Просто нужно стараться совершенствовать работу. Сейчас это понимание есть и на уровне администрации президента, и Минэкономразвития, и ФАС России и федерального правительства.

–И уже есть видение того, какие именно изменения необходимо внести, чтобы сделать закон более совершенным?

– Недавно я побывал на семинаре, в котором принимали участие представители всех территориальных органов ФАС Центрального федерального округа. Обсуждались вопросы, связанные и с действием 44 ФЗ и 223 ФЗ. Так вот по данным Минэкономразвития, с начала года, то есть с момента вступления в силу 44 ФЗ, количество выявленных нарушений, предписаний, согласований, проходящих через контролирующие органы, увеличилось на 30%. По опыту Тульского УФАС, эта цифра несколько занижена, потому что за квартал по некоторым направлениям деятельности увеличение троекратное.А значит, необходимы изменения в части уменьшения контроля.

Обсуждались и системные проблемы, которыекасаются всех заказчиков и всех участников размещения заказа. В частности речь о смене терминологии. Ведь все подзаконные нормативно-правовые акты также необходимо привести в соответствие с 44 ФЗ, и на это уйдет немало времени и сил.  По оценкам экспертов, этот закон отбросил систему распределения государственных средств для бизнеса на 2-5 лет назад.

Если говорить об изменениях в процедурах, то среди поправок, уже обсуждаемых в Государственной Думе, есть возможность введения некого фильтр в размере до 2 миллионов рублей в год, которые заказчики смогут тратить на свое усмотрение, заключая договор с одним поставщиком без аукциона. Это большое облегчение для малобюджетных организаций.

Конечно, одна из основных целей введения этого закона – борьба с коррупцией. И действительно, при его реализации очень сложно совершить нарушение. Но организация системы контроля за выявлением мелких нарушений при осуществлении таких закупок на небольшие суммы слишком затратна ине вполне эффективна, поскольку невозможно проконтролировать все. Должны быть общие принципы, подходы, и системные меры. Это же касается и подготовки кадров в систему госзакупок. Мы уже сейчас сталкиваемся с ужасной безграмотностью участников размещения заказа при рассмотрении их жалоб. Заявитель часто не знает что он хочет и слабо представляет закон. Это особо касается представителей малого бизнеса. Но для нас жалоба – не просто бумажка. Мы вынуждены собирать заседание комиссии и рассматривать ее в процессуальном порядке. Бывает, что приезжают участники заказа из других регионов, ново многих случаях при всем желании мы не можем восстановить их права, потому что жалобы признаются необоснованными.

– О невысоком уровне юридической грамотности представителей малого бизнеса говорят во многих государственных ведомствах. Может быть проблема все-таки преувеличена? Конечно, чиновники знают профильное законодательство куда лучше предпринимателей, которым по современным меркам нужно знать чуть ли не весь свод законов!

– Всего знать невозможно, но к этому, опять же, нужно стремиться. Но я хочу сказать, что предпринимательское сообщество меняется в лучшую сторону. Сейчас бизнесмены уже не воспринимают и не позиционируют себя как машины для зарабатывания денег. И общество, и государство должны отойти от такой модели. В системе экономических отношений должно быть место для малого бизнеса. Все чаще я слышу от представителей бизнес-сообщества об ответственности за свои предприятия, за коллектив, за результат деятельности и качество продукции. Им интересна работа ради самой работы, ради того, что они производят.

И, кстати, о предпринимателях в этом законе никто не забыл. Вообще за последние 2,5 года малый бизнес получил доступ к государственному ресурсу в объеме более 2 триллионов рублей. Это и есть реальная господдержка.

– На ваш взгляд, установление обязательной доли малых и средних предприятий в качестве исполнителей госзаказа сможет стимулировать их развитие? Некоторые эксперты высказывали мнение о том, что оборонщикам, к примеру, которых много в Тульской области, сложно будет найти исполнителей заказов среди малого бизнеса.

– Так вовсе не обязательно, чтобы малое предприятие производило какие-то сложные механизмы. Это может быть компания, оказывающая клиниговые услуги, или охранные, да любые побочные, отдаленные от производства. Кроме того, в планах-графиках, которые будут обязаны составлять и публиковать в открытом доступе все заказчики, будут заранее прописаны все контракты такого характера. Это делается в том числе и для того, чтобы бизнес мог планировать свою работу. Раньше ведь никто не знал кто, что и когда будет размещать, а теперь все будет спланировано, все смогут ознакомиться. Кроме того, система государственных закупок ведь не региональная, а значит бизнесмен из одного региона сможет принимать участие в закупках в любом другом. Об этом почему-то забывают, а ведь это тоже стимул к развитию предпринимательства, расширению географии работы компаний.

– Ни для кого не секрет, что есть и не очень ответственные и честные предприниматели, которые часто попадают в так называемый «черный список», то есть реестр недобросовестных поставщиков. Его существование – безусловный плюс для заказчиков. Но насколько четко прописан в законе механизм включения в этот список? Может ли компания попасть туда из-за какой-то ошибки или по стечению обстоятельств?

– Может. Например, руководитель компании участвовал в аукционе по закупке мебели. Он слезно просил нас не включать его в этот реестр, сказав, что он не принимал участие в аукционе, просто зарегистрировался, а потом на минуту отошел от компьютера, а дети сели и поставили невероятную цену. Нужно, кончено быть предусмотрительней. Одним словом, тот предприниматель попал в реестр.

Конечно, рассматривая вопрос о недобросовестности исполнителя, мы стараемся учитывать очевидные обстоятельства, например, если не работалИнтернет. Универсальной формулы включения в реестр не существует, в каждом случае все протекает индивидуально. В законе этот процесс прописан достаточно четко, и все доказательства вины или невиновности должны быть взвешены, рассмотрены в процессуальном порядке комиссией. И мы делаем это в том числе чтобы исключить любые ошибки, в том числе и наши.

– То есть обойти закон невозможно?

­– Лазейки найти действительно стало гораздо сложнее. Если раньше было 3-4 контролирующих органа, то сейчас их более десяти. В этой части разработчики потрудились на славу и все предусмотрели. Обойти закон сложно, да и не нужно этого делать. Надо понимать, что есть серьезные санкции не только в рамках 44 ФЗ, но и Уголовного Кодекса, и здесь шутить нельзя.

– Контролирующие органы осуществляют надзор в разных сферах применения закона или проверяют друг за другом?

– Не совсем так. Планирование и последующее исполнение контракта – зона ответственности Росфиннадзора, казначейства. Мы контролируем процедуру организации госзакупок. Это при том, что все контролирует прокуратура. Кроме того, есть уполномоченный орган при правительстве Тульской области, кстати они всегда работают очень четко и эффективно. И кстати туда тоже можно обращаться с жалобами. Этот орган работает по таким же принципам, как и антимонопольная служба. И не надо стесняться обращаться туда, потому что уполномоченный орган также вправе привлечь заказчика к административной ответственности и, зачастую, он более эффективный, чем мы.

– А возможность общественного контроля, прописанная в 44 ФЗ, на ваш взгляд, действенный инструмент?

–Я могу только приветствовать систему общественного контроля. Да, это усложняет процедуру согласования заказа, но это – именно то, что должно быть обязательно. Ведь речь идет о расходовании средств бюджета, который наполняется налогами граждан. Поэтому вполне естественно привлекать их к обсуждению того, на что эти деньги потратить. А действенность этого инструмента покажет время.